С детства догадывалась, что мама любит младшую сестру больше, чем меня. Не обращала внимания, гнала от себя эти мысли, цеплялась за любое проявление материнской любви.

Не буду рассказывать обо всём, у нас стандартная для таких случаев ситуация: мне — ничего, Даше — всё. Хочу поделиться моментом, когда я наконец-то прозрела.

Два с половиной года назад у меня родилась дочь. Мама звонила во время беременности, но редко, в основном её интересовало наше материальное благосостояние, так как Даша тогда ещё училась в колледже, мама одна работала, им не хватало денег.

В одном разговоре с мамой я пожаловалась на самочувствие. Не хотела, знала, вряд ли услышу хоть одно доброе слово, но безумно верила в то, что ошибаюсь. Хотелось поддержки, хотелось выговориться. Кто, как не мама, поймёт?

Жалобы были обычными в моём положении: частые посещения туалета, изжога, усталость.

— Что ты ноешь? Миллионы женщин рожают, не ноют, а ты ноешь! — “подержала” меня родная мать.

После разговора я долго плакала, не понимала, как так можно. Она же сама дважды была на моём месте, неужели всё забыла? Будто у неё исчерпался лимит на слова поддержки.

Муж пришёл с работы в день того разговора, я вся красная, лицо опухшее, рядом горка салфеток. Обнял меня, начал говорить, что моих маму и сестру вообще надо убрать из нашей жизни, вычеркнуть, будто их вовсе не было. Я разозлилась: он говорил о моей семье.

Муж вообще негативно относится к моим родственникам. Сначала, вроде, они ему нравились, но потом он понял, что я для них пустое место, и изменил мнение. Даже муж понял, а я не понимала. Или понимала, но глупо верила в чудо.

Когда я родила, то перестала думать о маме, вся ушла в заботы о малыше. Она изредка звонила, хвасталась, что у Даши появился приличный молодой человек: возит Дашу на машине, даёт деньги, собирается делать предложение руки и сердца. Снова наш разговор закончился моими слезами.

— Хоть одной из моих дочерей повезло с нормальным мужчиной! — сказала мама.

Меня обидело, что какой-то ухажёр Даши — нормальный мужчина, а мой муж, который по моим просьбам помогал им с Дашей, под это определение не попал. Глаза начали открываться.

Когда Даша забеременела от “нормального мужчины”, то осталась одна. Мужчина оказался не готов к отцовству, выдал Даше деньги на прерывание беременности, сменил номер телефона и закинул её везде в чёрные списки.

Настал день, когда я поняла: что бы я не делала, мне никогда не стать хоть каплю любимой дочерью. В тот день Даша, которая была на двадцать шестой неделе беременности, приехала к нам за деньгами. Мы с мужем дали ей пять тысяч, она пожаловалась, что устала, попросила деньги на такси.

— Тебе же дали, из них оплатишь! — сказал Даше мой муж.

Сестра чуть не заревела: ей надо на УЗИ, на витамины, ещё штаны купить, а то живот быстро растёт, лишь бы на всё это хватило, какое тут такси?

Я сама дала сестре сто пятьдесят рублей на такси. Даша ушла. У нас с мужем состоялся неприятный разговор. Он не пилил меня за помощь матери и сестре, но в очередной раз высказался, что лучше бы мы эти деньги отправили в благотворительный фонд, так бы они больше пользы принесли. Он назвал Дашу пиявкой, что она такая вся в мать. Он поблагодарил судьбу за то, что я отличаюсь от них.

Через некоторое время после того, как Даша покинула наш дом, мне позвонила мама:

— Ты не могла сестру на такси посадить? Почему она беременная ехала домой через весь город?

— Мама, я дала ей деньги на такси.

— Дала она! Ты знаешь, как у нас плохо с деньгами! Даша на твою мелочь фруктов купила! Ты должна была сама вызвать такси и посадить в него Дашу!

У меня в голове будто что-то щёлкнуло. Я сразу вспомнила, что услышала от мамы, когда я была беременной и нуждалась в поддержке: “Что ты ноешь? Миллионы женщин рожают, не ноют, а ты ноешь!” Я, значит, беременная не должна была ныть, а беременную Дашу необходимо отправлять домой с комфортом, ещё и следить, чтобы она воспользовалась такси.

Я молча сбросила звонок и решила поступить так, как “настоящий мужчина” Даши: внесла все номера и все контакты мамы и Даши в чёрные списки. Муж меня поддержал. Сказал, что давно пора так сделать.

У меня будто камень с души упал. Я, наконец-то, призналась себе в том, что матери на меня наплевать. Есть у неё любимая Даша — счастья им и гармонии. Но без меня.

Попытку “достучаться” до меня мать предприняла, она пришла к нам домой, попросила деньги. Муж отправил меня в комнату, сам вышел с матерью вы подъезд, там ей сказал, что лавочка прикрыта. Мать попросила передать, что не видать мне наследства, и ушла со словами, что у неё только одна дочь. Я не удивилась, так было всегда: у мамы всегда была только Даша.

Я редко вспоминаю о маме или сестре, у меня своя жизнь. Стоило отпустить обиду, ревность и надежду, как жизнь наладилась. Муж был прав: мне давно надо было это сделать. Анонимно.